Зарисовка об отсутствии ФМ и белых ночах

Зарисовка об отсутствии ФМ и белых ночах.

 

Тяжело менеджеру нынче без ФМ. Как писал Зощенко – скучно без ФМ старичку, неинтересно. То воду отключат, то дворник антисоциальную позицию займет, то империалистическая гидра доконает. Но это все так… Это все нам привычно – мы до всего привычные, а вот без ФМ как-то… Не того современному человеку без ФМ. Неуютно, словно гвоздь в калоше застрял, а вылезать не хочет.

Даже без ФК, в принципе, прожить можно. Ну нет у человека ФК – и нет. И ничего, на работу ходит, быт улучшает, по выходным в филармонию там, или кино какое посмотреть может. Пиво, опять таки. И вот сидит такой человек – может хороший, а может так, дрянь человечишко, может, паршивец какой, пьёт пиво. Может он его с воблой пьёт, а может – кто его знает – и нет у него, подлеца, никакой воблы, может у него и ФК-то нет. Положим, по ФК он вообще в минусе – не то, чтобы очень большом, а так – как раз по обывательскому мнению тот самый, когда на пиво хватает, а вот с воблой уже – извините. Ну да и ладно – пьют же люди пиво и без воблы. Пену сдувают, причмокивают, «Тащи, - кричат, - ещё пива, борода!». И очень, надо сказать, неплохо себя чувствуют. А все почему? Потому, граждане, что с ФМ у них все в полнейшем порядке. Они у него, положим, дома лежат, под матрасом, и вся забота у него – чтобы соседи не уперли, упаси Господи. Ну с соседями-то мы давно ладить научились – матрас-то в комнате, не в коридоре, чай, лежит – не упрут, лиходеи! А в матрасе – ФМ. Много. А может, и не много, а так – в самый раз. Так вот. Сидит он такой, весь важный, пивом надувается.  Может, не пивом вовсе. Может он чаем надувается. Может ему доктора пиво пить запретили, а вот чай, наоборот, посоветовали. «Пей,- говорят, - чай, дорогой товарищ. В нем витаминов не в пример больше». Ну он и пьёт. А тут подходит к нему такой… Ну в общем человек к нему подходит. И сразу понятно становится – наш это человек, трудовой. Классово правильный человек, значит. И все-то у него, вроде, неплохо – и комната на Васильевском, и жена – это уж как положено, газеты там выписывает разные. И даже ФК есть у него – а это уже роскошь, не у всех они есть. Вот к примеру у нашего почечника – ну, который чай с утра почем зря хлещет – у него нету. И не было никогда, да и будут ли – не знаю. А вот ФМ у него, болезного, ну, того, что подошел, нету. Ну нет у человека ФМ – что ж ему теперь – убиваться с горя? Те, которые повпечатлительнее, барышни особенно, те чуть нет ФМ – и прыг в Фонтанку. И все. И нет больше горя, а наш-то! Наш-то правильный! Он же классово нам не чужд, свой он – по всему видать. Да и вправду – нету такого закона, чтобы чуть что – и в Фонтанку. Потому что тогда как там купаться, или, скажем, на лодке кататься? Вот представьте себе – воскресенье, солнышко припекает, плывет такая парочка – он весь такой… Ну и она тоже – с зонтиком и в перчатках. «Ах, Жорж! Погляди-ка, что это там?». А там такое, что лучше бы этот самый Жорж и не смотрел. У него после такой выставки достижений народного хозяйства вполне может горячка сделаться. Или почечуй. И с барышнями ему больше неинтересно будет на лодке кататься, а интересно ему станет, предположим, по ночам в ресторане сидеть и контрабас слушать. А вот ежели все подряд начнут по ночам в ресторане сидеть и контрабас слушать – ну все, туши свет. Вот. Да и опять же – Фонтанка – она где… С Васильевского нашему господину, ну, тому у кого ФМ нет, куда ближе, скажем, в Мойку прыгнуть. Или в Крюков канал. Дескать, пожалуйста, граждане, будьте любезны – сил до Фонтанки дойти нет, совсем безФМная жизнь заела, прыгаю здесь. И натурально прыгает. А тут Жорж, ну, тот самый, в ресторан идет. А уже смеркается, видно не очень… У нас ведь что – у нас фонарей много, но… как бы сказать – горят они не все. Ну в смысле – не совсем все. Да что там – не горят у нас фонари – хоть ты тресни. Зачем нам фонари? У нас ведь белые ночи. А то, что они только летом – тут уж не наша вина, извините, мол, граждане, вот такое у нас лето. Так вот – идет тот Жорж в ресторан, предвкушает, подлец, как контрабас там слушать будет, а тут – опять двадцать пять. Некто с криком: «Пустите, братцы!» в Мойку лезет. Ну и натурально, прыгает. Жалко нам этого Жоржа, хоть и шельма он, надо сказать, порядочная. За один день – и два таких, прямо скажем, нерядовых события. Бывало, смотришь на пожар – там все красиво так,- бабы орут, дети орут, пожарные в касках, черные как черти, тоже орут. Интересно, в общем. Но два пожара в один день – это, братцы, увольте. Столько ора простому человеку зараз никак не вынести, вот что. Вот. А тут этот – в речку. Да ещё жалостливо так: «Пустите, - мол, - братцы»… Все, конечно, сразу, давай кричать: «Да у него, болезного, жена померла!», или что ещё более несуразное. А вот был бы кто в толпе поопытнее – сразу понял бы, в чем дело. Просто нет у человека ФМ. Или были, но кончились, а он, положим, думал, что ещё остаться должны. И не хватать его, горемыку, у перил надо было, а просто подойти так спокойно, улыбнуться так, ну, в общем, как ребенку. Протянуть ему немного ФМ и сказать: «На, товарищ, бери, мне не жалко».

Кстати, тогда и реки у нас не в пример почище были бы…

Вот…

клякса, Одра(Премия:O11=100|)