Всегда стараюсь подходить к руководству клубом ответственно и прозорливо. Однако не всегда имею результат. Иногда случается наоборот. А все потому, что обстоятельства возникают какие-то не те. Мешают развивать команду.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВО ПЕРВОЕ
Зацюрюк на хауз.
Я, как и все нормальные люди, днем на работе работал, а вечером домой приходил отдыхать. Правда, раньше не один, отдыхал...
Она тоже что-то делала, в основном, нравственно облагораживалась. Однажды, приползаю после тяжелого трудового дня. Сразу к стулу, хотел заявку подкорректировать. Но место занято и там естественно она. Читает что-то в электронном виде. Спрашиваю громко: «Что читаешь, дорогая?». А она отвечает с невнятным безразличием…
Может и не с невнятным, но я уставший был и мало, что уразумел из ее объяснения. То ли Дарью, то ли Дашку. Короче, особь женского пола. Думаю, надо согнать со стула и самому взгромоздиться. Тем более что в доме че та ни одного продовольственного набора не нашел, нигде и никакого. Повторно интересуюсь: «Извините, а где покушать?». А она: «Кушать хочешь? Странно… Ладно, будет тебе покушать… Щас, дочитаю только, до окончания смысловой комбинации…». Ждал, ждал. Но комбинация затянулась, и я не дождался. Ногти погрыз с бессмысленным остервенением, кипяточком запил и спать лег. Там же, где и еду себе готовил.
На следующий день схожая история. Только я еще больше устал. К тому моменту как пришел. Поэтому спросил ее сразу, едва показавшись в дверях: «Как долго читать собираешься? Монитор, вон, уже тухнет». А она: «Одну минуточку! Не перебивай. Осталось чуточку. Иди пока с мудями поиграй». Услышав такое я не только про заявку забыл, я даже про покушать, не спросил. И даже ногти не погрыз. Не успели отрасти. Кипяточком ограничился и вновь спать улегся. На прежнем месте.
Зато утром поймал себя на мысли, что сикаю больно уж часто. Сикаю и сикаю. Тут, из-за этого сикания, стало мне малость досадно. Разбудил ее и поинтересовался: «Ты вообще, блядь, кто такая? Отвечай, кем подослана? Я тебя не помню, ни хуя». И не дожидаясь ответа, оставил ее в нерешительности. Спешил на работу очень. Но ближайшим вечером решил поговорить более серьезно и обстоятельно. Каким-то чудом, вернувшись с работы, посикал снова, и к ней. “Мне, - говорю, - подобная проза, основанная на творчестве порабощенных народов Африки, не нравится совершенно. Давай этот репертуар страдальческий сменим и перейдем на книги традиционного образца и по кулинарному искусству. Смотри, принес тебе одну”. Но она не смотрит, а отвечает громко: «Кто я такая? Откуда я взялася? Ну, тебя самого на хуй, вместе, с твоей заебательской книгой». И читает дальше. Свою. Электронную.
Удивился я ответу и понял, что обстановку необходимо разрядить. Урегулировать недоразумение с помощью предметов бытового обихода. Развлечь девушку жонглированием решил. Предметами принялся размахивать, подбрасывать их высоко. Минуть десять подбрасывал. Пока один из предметов ей на голову не приземлился. Утюг. И неудачно так, заостренным кончиком.
Перестал я сразу жонглировать. Пришел к выводу, что жонглер я не важнецкий…
А она ничего. Она в шлеме была. В мотоциклетном. Ей шлем, ее мама, на мой день рождения подарила. Ее мама, постоянно ей что-то дарила. То каску, то электрошок, то баллончик нервно-паралитического содержания. Даже на день святого Валентина, акваланг подарила, чтобы, видимо, в ванне увереннее себя чувствовала. Она когда к маме засобиралась, ничего не забыла. Прическу только поправила, потому что шлем, из-за торчащего в нем утюга, немного на бок съехал, и ретировалась.
Теперь у меня дома и с заявками порядок полный и книга только одна – кулинарная. Когда устаю не слишком, извлекаю из нее практическую пользу. Дай мне банку «Вискаса», глядишь, и суп харчо уже на праздничном столе. Бульонный кубик в тарелке плавает. Чесночный. «Вискас» толченый там же. Прелесть! Все уплетают и нахваливают. Очень им вкусно.
Счастье как говорится в неведении, а употребимо в принципе все. У нас принято питаться свиньями, в Корее собаками, в Африке людьми. В Африке не везде людьми, конечно, но встречаются еще такие места. А, если допустить умозрительную географическую погрешность и если представить, что в Африке питаются собаками, в Корее свиньями, а у нас кое-где людьми, то вряд ли на основании этой погрешности следует с безостановочной опаской озираться по сторонам и нервно беспричинно вздрагивать. Следует про погрешность поскорее забыть и влиться в общественно полезную жизнь. Потому что в этом гипотетическом обществе принята именно эта доктрина наиболее оптимального питания, а никакая другая. Хотя, сначала представить подобную погрешность, а потом, слившись с ней, про нее забыть, очень нелегко. Действительно, в Африке и собаками – бред полный. Откуда в джунглях собаки.